Ветер срывает шатер, но раздувает парус

Категория: Общество, Южная неделя | автор: admin

Сценографией я начал заниматься из эгоистических соображений. Станковая живопись — искусство в каком-то смысле камерное, а в театре ты создаешь миры и еще заставляешь тысячи людей в зрительных залах за этим наблюдать. И потом, мне нравится «организовывать» вещи, предметы, детали, фокусировать их на чем-то важном, определяющем ту мысль, которая цементирует спектакль. Оперу называют искусством большого жеста, а художник должен найти в спектакле пространство, где может существовать душа. Я считаю, и в этом убеждении совершенно искренен, что театры отличает только разная точность отражения действительности. Традиционные театры добросовестно и подробно воссоздают реальность, а новые изначально упреждают зрителя: у меня есть точка зрения и я ее вам сейчас изложу. Но те и другие должны обладать внутренней свободой — это главное условие существования искусства вообще. А свободу творчества дает лишь способность художника «парить» в общем культурном пространстве. Когда я ставил спектакли в Молдавии или Казахстане, то это, конечно, был «взгляд со стороны». Но он спровоцировал на большую работу в музеях, библиотеках — мне важно было как можно больше узнать о культуре этих стран. По сути дела, происходит творческая диффузия, благодаря которой и рождается спектакль. На «широтах» сцены смыкаются могучие волны разных цивилизаций. Я думал об этом, когда работал над балетом «Дон Кихот» в Ростовском музыкальном театре. Паруса, напоенные ветром странствий, полосатые шелка гигантского шатра — и все это готово, кажется, сорваться под напором то ли страстей, то л и времени. И в «Цыгане», опере ростовского композитора Леонида Клиничева, мы думали не о том, как привязать привычный глазу советского человека сюжет к какой-то «почве». Для меня главный герой Будулай — это Одиссей. И все повествование — продолжающийся во времени и пространстве рассказ о любви и нелюбви, встречах и расставаниях, разоренном гнезде и вечной надежде. Культуру невозможно поделить на «свою» и «чужую», это общая субстанция. Мы с режиссером Юрием Александровым были первыми «чужеземцами», которые поставили в итальянском городе Вероне итальянскую оперу — «Турандот» Джакомо Пуччини. Прежде русские режиссеры ставили на итальянской сцене лишь русские оперы, но надо же когда-то начинать! С другой стороны в этой стране я не чувствую себя пришлым — культура Италии мне, как любому художнику, хорошо знакома и потому все там рождает приятие, понимание и душевный комфорт. Более того, я стал последовательным приверженцем романского стиля жизни. У нас в Петербурге, скажем, едешь в троллейбусе и ощущаешь себя участником похоронной процессии. А в южных городах жизнь расцвечена эмоциями. Мне это нравится. Я потому и в Ростове с удовольствием работаю. В общем, знание рождает понимание — мысль не новая, но я ее все же повторю.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Другие новости по теме:

11 апреля 2005 | Просмотров: 1015 | Комментарии (0) | Распечатать