Без царя в голове, но с лицом на ковре

Категория: Культура, Наша культура | автор: admin

— Покупателей нет совсем. Работаем, в основном, если есть заказ, — говорит Фирюза, которая, как пчела на мед, «полетела» на корреспондента «ЮР» как на потенциального покупателя. Узнав, что человек подошел «по делу», а не покупать, с такой же готовностью принялась рассказывать о коврах. — Посмотри, какая плотность, такой ковер надо полгода делать. Если на фабрику сдавать, то за квадратный метр дают всего тысячу рублей, а это — месяц работы. Плотность дагестанских ковров от 90 до 200тысяч узелков на один квадратный метр. Каждый миллиметр ручного ковра буквально прощупан мастерицей. Труд адский, а результат — божественный. Рисунок на некоторых коврах такой, словно это не грубая шерсть, а шелковое полотно, расписанное тонким пером. — Я в Дагестанских Огнях живу, хотя там постоянно электричества нет, — смеется средних лет мужчина, — и каждую неделю сюда, на базар, со своими коврами езжу. Экскурсии, в основном, провожу. Вот, посмотри, рисунок называется сафар, так звали женщину, которая его придумала. А это капир, — по названию села. А вот розы на ахтинских коврах — этот рисунок вообще мало кто делает, трудный, отвлекаться нельзя. Ковер с цветущими розами лежал у ног немолодой уже, но удивительно красивой женщины. Чтобы завести разговор, спрашиваю ее: — А какие-то сказки про ковры знаете? — Если бы мы могли рассказывать сказки, то не здесь, а в правительстве сидели бы! — отвечает она. Может, с бизнесом у табасаранцев и есть проблемы, но с чувством юмора все в порядке. Думаю, это вызвано «исторической необходимостью». Территория, расположенная на южных рубежах Дагестана, именуемая Табасаран, — своего рода Вавилон. Но в отличие от библейского города, который погиб от «взаимного непонимания», таты (горные иудеи), лезгины, азербайджанцы и многие другие, кто живет и поныне в этом районе, прекрасно сосуществуют. Жаль только, что память у нас нынче короткая. А следовало бы помнить, что еще лет пятнадцать назад в Дагестане работало примерно 10 тысяч ковровщиц, когда-то 50 тысяч квадратных метров ковров и ковровых изделий выходило из-под их рук. Но ковровые фабрики развалились, а мастерицам, что остались, едва удается худо-бедно зарабатывать на жизнь. Здесь уместно привести еще одну историческую справку. Во второй половине 19-го века, после Кавказской войны царская Россия посчитала, что развитие народных промыслов — важнейший фактор обеспечения социально-экономической стабильности региона. В 1899 году был создан Кавказский кустарный комитет, с подачи которого выделялись средства Закавказскому краю на развитие и поощрение промыслов ковроделия в Дагестане. Было открыто 7 ковровых школ, и дагестанские ковры Россия демонстрировала на крупнейших мировых выставках. И ковровщиц тогда было 20 тысяч. Ну а сейчас, «без царя в голове», в южном Дагестане осталось не больше двухсот мастеров, которые продолжают развивать этот народный промысел. Хотя, какое уж это развитие, скорее выживание. Один из способов, кстати, подобного выживания — ковры-портреты, например, тканый портрет председателя Госсовета Дагестана Магомедова. А чем, в самом деле, не подарок?

Татьяна ГЛЕБОВА

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Другие новости по теме:

25 июля 2005 | Просмотров: 1009 | Комментарии (0) | Распечатать