 |
Амнистия в сейфе — Указ президента РФ об амнистии боевиков вызвал в стране неоднозначную реакцию. А как его приняли в Чечне? — В том, что сегодня в республике начался процесс амнистии, большая заслуга председателя правительства Рамзана Кадырова. Однако должен заметить, что члены НВФ мало верят в амнистию. Многие из них подходят ко мне, советуются. Через меня хотят встретиться с Кадыровым. Они верят только его слову. Недоверие к президентскому указу связано с тем, что российская сторона до сих пор не объяснила, что будет с теми, кто сложит оружие. Сегодня амнистированные не получают никаких документов. Соответственно им не дают каких-либо гарантий. Они сдают оружие, записывают явку с повинной. Затем этот документ кладут в сейф. Но не исключено, что в любой момент может быть возбуждено уголовное дело. — Какие гарантии, на Ваш взгляд, должен дать федеральный центр, чтобы ускорить процесс? — Первым делом, нужно создать комиссию под руководством Рамзана Кадырова, куда должны входить прокуроры, следователи... Того, кто явился с повинной, необходимо тут же допросить, провести расследование и выдать соответствующую бумагу, которая подтверждает, что он амнистирован. А в случае виновности — отдать под суд. Должна быть ясность. — Что, на Ваш взгляд, послужило толчком для подписания указа об амнистии? — Я думаю, смерть Басаева. — Согласно статистике, которую озвучивают СМИ, люди сдаются каждый день, причем группами — по 5-10 человек. Много еще боевиков остается в горах? — Те боевики, которых я ранее знал, еще не вернулись домой. А сколько еще остаются — только Всевышний знает. Есть обиженные, которые желают отомстить, и те, которым не дают покоя власти. Для того чтобы их вернуть, нужно показать перемены, которые произошли в республике. — Как скоро человек, вернувшийся с войны, может адаптироваться в обществе? — Человека нужно амнистировать, потом поддержать, не давить на него психически. И нужно сделать так, чтобы сегодня или завтра в его дом не пришли люди в масках. И самое главное — дать ему работу. Вот тогда он будет стараться работать во благо республики. — Амнистию согласно указу могут получить все, у кого руки не запачканы в крови. Можно ли на войне остаться «незапачканным»? — Если человек 6-7 лет находится в лесу или горах, у него есть оружие, за ним охотятся, чтобы его убить… Что он должен делать? Защищаться. Но если этот человек взорвал дом (например, как Басаев), это другое дело. Формулировка должна быть более ясной. Возьмем 1999 или 2000 годы. Помните, как ракетами разбомбили Центральный рынок в Грозном, тогда погибло свыше 200 человек? Среди них были дети и женщины. Кто ответит за них? Кто отдавал приказ? Давайте тогда собирать всех виновных, давайте начнем с этого. Мир никогда не наступит, если не будет восстановлена справедливость. — Вы являетесь заместителем председателя парламентской комиссии по розыску без вести пропавших. Есть результаты? — Если я скажу, что есть результат, это будет неправда. Сотни людей подходят ко мне. Они говорят, что знают, кто забрал их родственников, называют фамилии командира, коменданта района, кто участвовал в данном похищении. Есть случаи, когда забирают без масок, обещают возвратить. Вот по таким случаям у меня 200-300 заявлений. Что я могу сделать с этими заявлениями? Кому я их покажу? Только премьер-министру, он меня поймет. И никто больше. Я занимаюсь этим делом, потому что разрешил Рамзан Кадыров. Многие депутаты стоят в стороне, потому что они боятся. Ведь многие, кто занимался организацией похищений в республике со стороны федералов, сегодня занимают высокие посты. Есть случай в Ножай-Юртовском районе, когда люди в военной форме днем забрали человека из дома без всякого объяснения. Обратились к коменданту, он пообещал назавтра отпустить. А утром родственники услышали, что, мол, ничего нельзя сделать. Я сделал официальный запрос по данному делу. Пришел ответ: «Вышел из дома и не вернулся». А в это время к родственнице пропавшего подходят и угрожают: «Если ты не скажешь, что он сам ушел, если ты скажешь, что его увезли, твои дети пропадут». И женщина испугалась. Депутат в берлоге — Во время Вашей недавней поездки в Баку в российских и зарубежных СМИ прошло сообщение о том, что Вас задержали на границе России и Азербайджана. Что произошло? — Я ездил туда, чтобы вернуть беженцев, живущих в Азербайджане, на родину. Думал, что это будет способствовать мирному процессу в Чечне. Приехал в Баку, поговорил с людьми. Что удивительно, они до сих пор думали, что в Чечне бомбят, стреляют. Я увидел в их глазах страх, и стал объяснять, что это не так, что я только что сам приехал оттуда. Они поверили мне. Но сказали: забери сначала своих родственников, мы посмотрим, как вы доберетесь, а потом сами приедем. Взяв с собой двух снох и 15-летнего племянника, которые ранее нелегально выехали в Азербайджан без документов, я поехал домой. Решил доказать, что всех, кто изъявит желание вернуться в республику, пропустят через границу. Уверенность моя была подкреплена соответствующими бумагами. Но нас задержали на российско-азербайджанской границе. Мотивировали тем, что документы не в порядке. Я им объясняю, что и президент России, и президент Чечни, и наш председатель правительства в курсе, с какой миссией я отправился в Баку. Моих родственников допрашивали через каждые полчаса. Когда я говорил пограничникам, что я депутат, они отвечали: «Ты у себя в Чечне, в берлоге, депутат, а у нас ты никто». Четыре часа нас держали в кабинете. Потом я начал звонить всем подряд. Наконец, дозвонился до Рамзана Кадырова. И после этого звонка через 10-15 минут они собрали документы и пожелали счастливого пути. Но на улице нас ждали другие — младший сержант и прапорщик. Они вернули мне документы, сказали, что я могу ехать. А моих родственников решили забрать с собой. Тут ко мне подошел посторонний человек и предложил не паниковать, а заплатить энную сумму, чтобы откупить родных. Положение было безвыходное, и я согласился. Мы поехали в отдел, где опять начались издевательства — унижения и оскорбления. Я им говорю, что я неприкосновенное лицо, россиянин. А они отвечают: «Вы никогда не будете ими. Вы по своей натуре бандиты». Потом я позвонил председателю Народного собрания Чечни Дукувахе Абдурахманову. Тот связался с Рамзаном Кадыровым. И через 15 минут раздался звонок. Когда дежурный взял трубку, я по его лицу понял, что нас отпустят. Нам вернули документы и повезли в кафе. Младший сержант и прапорщик принесли свои извинения, сказали, что все произошло не по их вине. В общей сложности нас держали 5-6 часов. — Сколько беженцев может вернуться из Азербайджана? — Несколько сотен человек, но процесс приостановился. После этого инцидента, если честно, у меня нет желания ехать туда. Я не знаю, что может случиться в дороге. И не хочу подставлять людей. Если на границе будут изменения, тогда я буду договариваться, чтобы они вернулись. Министр в обороне — Планируете ли Вы встречу с Ахмедом Закаевым и Хож-Ахмедом Нухаевым? — Даже во времена Ичкерии, когда я был министром обороны, я не ладил с этими людьми. Они были сторонниками Березовского и ваххабистов. Я и тогда был с ними в ссоре, даже можно сказать, воевал с ними, а сегодня тем более. С такими людьми я не хочу встречаться. — Вас считают сторонником Масхадова. Кем же он был? — Весь мир знает, что Масхадов был цивилизованным человеком. Он не хотел воевать с Россией, он служил в Советской армии, закончил академию. Был образованным человеком. Он просто хотел, чтобы чеченский народ не уничтожали. Хотел построить нормальное государство. И он никогда не призывал к полной независимости от России. Масхадов неустанно повторял, что Россия ближе нам, чем Америка, Турция и прочие государства. Сегодня я сторонник Рамзана Кадырова. Но это не означает, что я должен говорить, будто Масхадов был бандитом. Масхадов был порядочным человеком, и я чувствовал это.
СПРАВКА «ЮР» Число боевиков, добровольно сложивших оружие в Чечне в ходе амнистии, достигло 116 человек. Прокуратура республики рассматривает эти дела по статье УК «лица, добровольно прекратившие деятельность в незаконных вооруженных формированиях». Эти люди освобождаются от уголовной ответственности, но находятся под наблюдением, пока их не амнистируют. В минувшую пятницу сложил оружие старший брат Доку Умарова. Пресс-служба МВД Чечни к вечеру распространила заявление сдавшегося боевика, в котором он говорит, что у него высшее экономическое образование и он хочет честным трудом зарабатывать на жизнь. ДОСЬЕ «ЮР» Магомед Ханбиев. Родился 10 октября 1962 года в селе Беной Ножай-Юртовского района. В 1981 году закончил Беноевскую среднюю школу. В 1987 — исторический факультет Чеченского государственного педагогического института. С 1982 по 1984 гг. проходил срочную службу в г. Альтенграбов (ГДР). С 1987 по 1994 годы работал тренером по вольной борьбе. В 1996 году возглавил Национальную гвардию Ичкерии. Получил звание бригадного генерала. В 1998 году назначен министром обороны республики Ичкерия. Считался одним из приближенных Аслана Масхадова и противником ваххабитского движения. В 2004 году сложил оружие и был амнистирован. Один из его братьев, Умар Ханбиев, был членом правительства Ичкерии, министром здравоохранения Ичкерии (сейчас проживает во Франции). Другой брат пропал без вести. С 2005 года — депутат Народного собрания парламента ЧР, заместитель председателя комиссии по розыску без вести пропавших. Женат, отец шестерых детей.
Малика БЕТИЕВА
|
|
