 |
План мероприятий по ликвидации последствий осетино-ингушского конфликта был принят еще в апреле 2005 года. Его подписал Дмитрий Козак и поддержала осетинская сторона. Позиция Ингушетии на тот момент была ясна не до конца. Теперь отдельные политики в Ингушетии начали прощупывать почву — предрекать массовые протестные выступления граждан, «недовольных неуважительным отношением к их проблемам». Резкие заявления уже сделали и «общественники». Например, лидер «Молодежного движения Ингушетии» Рустам Арчаков заявил, что если Мурат Зязиков согласился с планом Козака, то они начнут митинги и акции неповиновения. На прошлой неделе к делу подключился парламент Ингушетии. Как признался «ЮР» заместитель председателя Народного Собрания Магомет Татриев, ингушей не устраивает, что многим семьям придется селиться в специально созданных поселках, вдали от мест их проживания с начала конфликта. — В протоколе, который нас вынуждают подписать, сказано, что часть вынужденных переселенцев решили обустроить в поселке Новый со всей инфраструктурой, в 3-4 года построить школу. Это же резервация самая настоящая! Сегодня 13 тысяч беженцев еще не возвратились в свои дома. Обустроить беженцев, конечно, можно на Колыме или на Магадане, но люди хотят жить там, где похоронены их предки. Впрочем, выразители «народной воли» явно передергивают ситуацию. Палаточный городок на окраине села Майского в Пригородном районе, где в тяжелейших условиях живет большая часть ингушских семей, в ближайшее время будет ликвидирован, а большинство беженцев переберется в поселок Новый. По данным Федеральной миграционной службы на 20 февраля 2006 года, из 202 семей, которые живут вблизи Майского, обустроиться в Новом изъявили желание 178 семей. «ЮР» удалось узнать мнение по этому поводу полпреда Дмитрия Козака. — Граждане имеют право поселиться там, где они захотят сами, или выбрать любое из мест, предложенных ФМС. Что касается поселка Новый, то он обустроен для тех, кто желает там поселиться. Никого насильно туда переселять не будут. В то же время мы должны предупредить людей об объективных и субъективных препятствиях, которые мешают им вернуться в места их прежнего проживания. Об этом и идет речь в протоколе. В нем также указано, что, несмотря на все сложности, люди все равно имеют право селиться там, где они захотят, — заявил полпред. «Резервация» (а именно на таком термине настаивает ингушская сторона) оснащена временными домиками и участками земли. Для многих семей из палаточного городка это сегодня предел мечтаний. Причем для тех переселенцев, кто не имел своего жилья до 1992 года, выделят денежную компенсацию (индивидуально, с учетом личных обстоятельств). Осетинская сторона считает, что все проблемы давно решены. — Кое-кому уж больно не хочется, чтобы в конфликте была поставлена точка. Эти силы есть и в Народном собрании Ингушетии, судя по заявлениям их представителей. Они есть и в исполнительных органах их власти, — считает министр по делам национальностей Северной Осетии Таймураз Касаев. По его словам, вынужденным переселенцам из Ингушетии выделили земельные участки по 10 соток, хотя в малоземельной республике больше 6 соток никому давать не положено. Более 100 семей из 206, что жили в Пригородном районе, проживали в ведомственном жилом фонде или снимали квартиры. — А теперь представьте, что вы в 1992 году сдавали студенту из Ингушетии квартиру, а через 14 лет он к вам приходит с семьей и говорит, что он тут проживал до конфликта. Почему идут разговоры о каких-то тысячах людей, которые выехали в Магадан и Красноярск? Ну, давайте, пока последнего ингуша мы с Камчатки сюда не привезем, конфликт не закончим… Между тем окончание конфликта, равно как и ликвидация его последствий, означает и прекращение дотаций из федерального бюджета (на нужды беженцев и восстановление их конституционных прав выделен 1 миллиард и 800 миллионов рублей). Опасаясь, по словам полпреда, «создания еще одной кормушки для чиновников», деньги решено было распределять через Федеральную миграционную службу. Буквально в прошлом году, никому неизвестная фирма из Ингушетии даже неожиданно выиграла тендер на строительство вагончиков для вынужденных переселенцев (к слову, вагончики в республике никогда не производили). Как сообщили «ЮР» в МВД по ЮФО, результаты этого тендера отменены как незаконные. В данный момент рабочая группа МВД проводит массовые проверки чиновников ингушского правительства, по результатам которых уже возбуждено несколько уголовных дел. Под давлением этих обстоятельств, а также понимая, что на решение последствий конфликта президентом РФ отведен жесткий срок (до начала 2007 года), в Ингушетии пытаются разыграть карту «народного возмущения» и «ущемления прав беженцев по национальному признаку» через парламент республики. До сих пор не до конца ясна ситуация с точным количеством переселенцев, ожидающих компенсаций. В Ингушетии их количество определяют примерно в 13 тысяч человек. Причем в данных путается даже президент Мурат Зязиков. Еще два месяца назад он называл цифру в 30 тысяч вынужденных переселенцев, а ровно год назад их число равнялось 50 тысячам.
Комментарий «ЮР»
Заместитель полпреда в ЮФО Виктор Анпилогов: — Разговоры про резервацию — это специально придуманное, унизительное выражение, очень тонко преподнесенное депутатам Народного Собрания Ингушетии для создания атмосферы нетерпимости и ажиотажа. Новые населенные пункты, кстати, находятся в непосредственной близости с существующими поселками Северной Осетии и граничат с ними. Обустраивается вся необходимая инфраструктура, в том числе и дороги с твердым покрытием, и свет, и водопровод, и газопровод, и транспортное обеспечение и так далее. Сегодня люди живут вместе и рядом нормально, по-соседски — я имею в виду ингушей и осетин. Но как только вмешиваются «отдельные политики», начинаются выяснения, чья это земля и в какие времена кому она принадлежала. Напряженность поддерживается не теми людьми, которые хотят возвратиться и обустроиться на старых или вновь отведенных землях. Я понимаю, что законодательные органы каждой территории должны отражать мнение своих жителей. Но в данном случае ингушский парламент, а точнее отдельные депутаты, либо не в полной мере понимают, либо не представляют интересы людей, которые имеют статус вынужденных переселенцев. Мы с Муратом Зязиковым встречались 8 февраля в Ростове-на-Дону. Когда обсуждался жилищный вопрос беженцев, он ни одного слова не сказал против, единственное уточнил, чтобы все делалось по согласию граждан. Я работаю в полпредстве с момента его образования и знаю, есть в Ингушетии отдельные представители республиканских органов власти и общественных организаций (и мы их знаем персонально), которые своими действиями тормозят процесс постконфликтного урегулирования и различными способами пытаются сорвать запланированные мероприятия по жилищному обустройству вынужденных переселенцев. Так, человек хочет жить на земельном участке, который ему выделяют. А ему «отдельные деятели» заявляют: «Нет, ты обязан поехать именно туда, где от твоего дома остался фундамент». Когда начинаешь беседовать с конкретным беженцем, он говорит, что согласен поехать на новые земельные участки, но не может этого сделать, иначе его не поймут в Ингушетии.
Игорь ЖУКОВ
|
|
