Роковой приказ полковника Ляшенко. 10 лет спустя…

Категория: Политика, Детектор правды | автор: admin

А ведь все так хорошо начиналось, за четыре дня до теракта, Буденновский райотдел был признан лучшим в Ставропольском крае, а возглавлявшему его подполковнику Ляшенко досрочно присвоили звание полковника… — Я досрочно получил полковника. Нескольким службам нашего райотдела вручили в Ставрополе грамоты и вымпелы, и к 14 июня мы вернулись домой, — рассказывает Николай Андреевич. — Это был день занятий, утром личному составу зачитали приказы, после чего мы собирались поехать либо на стрельбище, либо на базу Волчьи ворота, чтобы поплавать часок перед рабочим днем. Но что-то удержало меня от поездки. В 11.45 с поста сообщили, будто со стороны Нефтекумска на город прошли три военных КАМАЗа, крытых брезентом, в сопровождении милицейской машины. Наши спросили, что в грузовиках? Им ответили, что, мол, «груз 200» (убитые военнослужащие — ред.), но досмотреть не позволили. Вообще-то ничего удивительного в этом не было, в то время шли боевые действия и военные все время сновали туда — обратно, каждое утро мне докладывали, что 60 бронетранспортеров прошло из Чечни, или 20 машин двигаются на Дагестан. Но я приказал догнать колонну и разобраться. — А почему попытались задержать именно эти машины? Насторожило, что не позволили досмотреть груз? — Военные тогда с нами особенно не церемонились. Незадолго до этого я посылал своего зама по общественной безопасности на подобную проверку, он возвращается — фуражка набок, очки вкось и кричит: «все, я больше никогда к воякам не поеду»! А проверял он три бронетранспортера, внутри какие-то перебинтованные пьяные прапорщики навели на милицию пулеметы: «А-а, суки, мы кровь проливали, сколько положили ребят, а вы нас шмонать!» Сто раз после такого подумаешь — связываться с военными или нет. Но что меня все-таки насторожило — 50-градусная жара, а эти везут покойников не в рефрижераторах, а в тентовых КАМАЗах — не может такого быть! Поэтому несколько наших милицейских машин догнали колонну Басаева уже в городе, блокировали спереди и сзади и повели к райотделу, согласно инструкции. — Сам Басаев потом говорил, что со всеми гаишниками в пути он договаривался, а на буденновских милиционеров у него просто денег не хватило? — Это вранье, конечно. Бывает на постах, особенно ночью, что кто-то арбузы снимал, или рыбу брал, но чтобы военная колонна везла убитых, а милиция потребовала за это деньги, такого быть не могло. Да боевики, маскирующиеся под военных, и сами не предложили бы, это было бы неправдоподобно. Тем более что, когда прокуратура таскала их трупы для опознания, у них в рюкзаках вместе с боеприпасами находили толстые пачки долларов. Так что деньги у них были. Кстати, когда сообщили, что колонна подъезжает к райотделу, я, спускаясь со своего третьего этажа для разговора с задержанными, зачем-то передернул затвор пистолета — почувствовал недоброе. И вдруг грохот, крики, разом зазвонили все телефоны — нападение на милицию. Здание заходило ходуном, словно началось землетрясение. — Нападение вы отбили? — С трудом! У большинства сотрудников оружие было не на руках, только дежурная часть успела получить автоматы. Позвонили из роты ППС, которая располагалась отдельно, но у них два пистолета на 30 человек, какая от них помощь? 15 минут кошмара. Во дворе ничего не видно от дыма, только пули сверкают, рикошетя от металлических предметов. Я в окно выглянул, и тут же отпрыгнул — снаружи очередь, стекла посыпались. Блокировав милицию, боевики быстро распространились по городу. Начали поступать звонки: стрельба в таком-то районе, стрельба возле рынка и так далее. «Прячьтесь, — отвечаю, — напала банда». Начали обзванивать все воинские части, чтобы они блокировали город снаружи и шли на помощь. Но вдруг все телефоны отключились: после нападения на городскую администрацию боевики захватили узел связи. Мобильные телефоны тогда не были распространены, только у ФСБ связь сохранилась, видимо, по какой-то резервной линии. — Ваши дальнейшие действия? — Послал ребят по воинским частям, которых в городе много, с просьбой о помощи. Но в некоторых частях с милицией даже говорить не стали, высунулись из ворот в касках и бронежилетах, наши им: ребята, банда в городе, дайте автоматы! А те: нам приказа не поступало — разбирайтесь сами. Командиров называть не буду, пусть на их совести останется. Одними из первых на помощь пришли вертолетчики — и в пешем строю, и на вертушках, носились вокруг, стреляли. В общем, милиция отбилась, хотя вокруг лежало много трупов, двери были выбиты из гранатометов, все горело. Боевики смогли прорваться только в фойе и на второй этаж, где в буфете им удалось захватить несколько женщин. После этого они согнали заложников на площадь и двинулись с ними по Пушкинской, в сторону больницы. — Были попытки освободить заложников по пути? — Мы собрали группу и двинулись к центру города. Вокруг на улице валялись мины, гранаты, какие-то зеленые трубы. Я только потом узнал, что это «Муха», нас же никто военному делу не обучал. Милицию только из пистолетов учили стрелять или из автомата в редких случаях. Самое серьезное к чему нас готовили — это массовые беспорядки, во время которых одни работники милиции получают оружие, другие ведут негласную видеосъемку, третьи изымают из толпы зачинщиков или уговаривают народ разойтись. А боевые действия — это же совсем другое. Мой бывший водитель, капитан Журавлев попытался перекрыть грузовиками Пушкинскую и прилегающие улицы, но оказалось, что один выстрел из гранатомета отбрасывает машину метров на 20, и она сгорает. Так что не смогли мы заслон выставить. Но, конечно, наши дрались, многие погибли. Упомянутый капитан Журавлев получил четыре ранения и очнулся уже в захваченной больнице. Хорошо, что с него раненого успели сорвать милицейскую форму, потому что, когда он очнулся, увидел на соседней койке боевика с наполовину снесенным черепом, но живого, а тут Басаев забегает: «Салам алейкум», капитан ему в ответ тоже: «Салам». Потом уже боевик его спрашивает: «Ты кто»? Журавлев говорит: «Да вот, таксист, попал под обстрел». — После того, как все закончилось, Вас уволили с поста начальника ОВД. По какой причине? — В приказе тогдашнего министра МВД Куликова никакого объяснения не приводилось. Просто нужны были стрелочники. Сперва прибыла бригада из Москвы с проверкой, но они установили, что, не имея боевой подготовки и соответствующего вооружения, милиционеры сделали все возможное. Я продолжал работать, но как-то, приехав на выходные в Ставрополь, купил газету и увидел приказ министра об отстранении от должности ряда офицеров, в том числе и меня. Жена говорила, что я побелел. Потом успокоился, потому что четко знал, уволить офицера можно за систематическое нарушение дисциплины, за проступок дискредитирующий звание и за должностное преступление. Ничего такого за мной не было. Получилось так, что приказ министра вышел в августе 1995-го, а до февраля 1996-го УВД не могло меня выгнать: принуждали написать заявление по «собственному», направляли в медсанчасть, чтобы дать инвалидность и хорошую компенсацию, но я не соглашался. А они ныли: ну, че ты нас подставляешь, каждый день звонят от Куликова, узнают, уволился ты или нет», а я им: «Да пошли вы вместе со своим министром!» — Но, в конце концов, вас сняли? — В феврале 1996-го собралась коллегия и уволила меня, но на мою защиту встал ряд федеральных газет, Генеральная прокуратура провела экспертизу, подтвердившую мою невиновность. А в УВД сказали, что, мол, тебя министр увольнял, пусть он и восстанавливает. И я, скрепя сердце, написал на имя Куликова обращение: «Уважаемый товарищ министр…», хотя ненавидел его тогда и сейчас. В ответ пришло письмо за подписью какого-то майора, что меня уволили обоснованно. Тогда я, имея на руках документ Генеральной прокуратуры, обратился в краевой суд и был восстановлен. — На пост мэра вы баллотировались будучи начальником милиции? — Да, я ведь понимал, что моя победа недолговечна. Его все время показывают в Кремле, рядом с Ельциным, а я в своем маленьком степном городке. Начали приезжать с проверками, кромсать меня. Схема известная — сперва замечание, потом выговор, потом строгий выговор, затем неполное служебное соответствие. Я понял, что министр меня добьет, а тут как раз начались выборы главы города и я, сбегая от куликовского гнева, их выиграл. Хотя мне совершенно не хотелось быть мэром. Я не имел понятия о бюджете, коммунальном хозяйстве и соцзащите. Но не боги горшки обжигают — научился всему. Правда, после того, как через четыре года выиграл свои вторые выборы, сняли Куликова, и я пожалел, что поторопился с избранием, потому что моя душа была все-таки в милиции, где отличные карьерные перспективы открывались. Я любил эту работу. Да и сейчас иногда, если жена звонит, спрашивает, где я, отвечаю по привычке, что нахожусь в отделе, а не в администрации, или утреннее совещание называю разводом. — Говорят, что на выборах вы использовали слоган «Я уже один раз дал чеченскому волку по зубам»? — Ну, это же смешно, по каким зубам мы ему дали? Об этом даже стыдно говорить. Меня на тех выборах поддерживал «Конгресс русских общин»: Лебедь, Рогозин и москвичи привезли с собой пиарщиков. Вот кто-то из столичных специалистов и решил, что так будет эффективнее. Я с ними ругался по этому поводу. Могу сказать, что буденновские милиционеры абсолютно не герои. Когда мы останавливали бандитов, то даже не понимали, с кем связались. Но получилось так, что наш город принял удар, и банда не прошла вглубь России.

Григорий МОЛОХОВ

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Другие новости по теме:

13 июня 2005 | Просмотров: 928 | Комментарии (0) | Распечатать