Атаман - ша!

Категория: Общество, Наши люди | автор: admin

В день приезда «ЮР» в хутор Вертячий у атамана хуторского казачьего общества была большая стирка. Белоснежные пододеяльники полоскались на ветру, а атаман, приглашая в дом, извинялся: «Вы уж извините, мы 10 лет все строимся, вода у нас — из колодца, удобства — на улице. Зато муж сам камин выкладывает и баню строит». Казачью власть на хуторе держит в своих руках женщина — Татьяна Калмыкова.

Юбка с лампасами

— Когда меня выбрали, в марте прошлого года, казачье наше даже не поняло сначала, что сделало: бабу выбрали атаманом, — смеется Татьяна. — Один старик уразумел и начал возмущаться: «Что же это я, потомственный казак, и под бабой ходить буду?» Так его вытолкали. А решение собрания не переменили. Тем более что своей родословной Калмыкова любого хуторянина может за пояс заткнуть — весь род из казаков да атаманов. Правда, в доме хуторского атамана нет никаких старинных фотографий, предметов обихода: все, что было, отдали в открывшийся в этом году краеведческий музей. А новых регалий казачьей хуторской власти у Калмыковой пока нет. Да и не важно это — форма с лампасами. — Пусть о форме и шашках с нагайками «асфальтные» казаки волнуются, у хуторских атаманов совсем другие проблемы, — посмеивается над «ряжеными» атаман Калмыкова. — Я, конечно, прошла все традиционные ритуалы принятия в атаманы — и нагайкой стегали, чтоб не загордилась, и старики «Любо!» кричали, только стопку с водкой не пила — освободили бабу от такой малоприятной условности. Да и не приветствую я это. Серьезные дела надо делать на трезвую голову.

Земной вопрос

«Кабинет» атамана находится в проходной комнате калмыковского дома. Здесь и собрания правления казачьего общества проводят, и совет стариков собирают. Сюда и хуторяне приходят со своими вопросами и проблемами. Над столом портрет атамана Всевеликого войска Донского Водолацкого, плакат казачьих заповедей и текст гимна войска Донского. Рабочее место Александровны (только так называют вертячинские казаки своего атамана) — телефон, карта земельных паев хутора Вертячий, стопки документов, готовых к оформлению. — Это моя головная боль, — кивает на бланки Татьяна. — Земля — вот главное для казака. Сейчас много говорят о принятом законе. Но там, по-моему, поднимаются не первейшие проблемы казачества. Носить оружие или не носить, называться народом или не называться — это не так уж и важно. Охранять родину, наводить порядок — все это можно и нужно не только казакам. Не с этого нужно начинать возрождение казачества. Вы вспомните историю. Казаки — свободолюбивые люди, которые пришли на Дон, чтобы землю возделывать. Конечно, они ее охраняли, совершенствовали свое воинское искусство, поэтому и слава воинская такая. Но изначально казак — это пахарь. Человек, свободно живущий на земле, которую возделывает, которой кормится. У всех жителей хутора Вертячий есть свой пай земли. Распоряжается им каждый по-своему. Как правило, продает его заезжим фермерам. Точнее, не сам пай, а право пользования им. Но в такие юридические тонкости вертячинцы не вникают. Деньги получили, и земля как бы с глаз долой. Поэтому и удивляются, когда к ним, как к хозяевам пая, приходит налоговая квитанция. «Владеешь землей — плати налоги», — требует государство. — Да пойми ты, — при мне терпеливо разъясняет атаман Калмыкова какой-то бабульке. — Ты продашь сейчас право пользования твоей землей за копейки. Покупатель поработает на ней года два, выжмет из нее все, что можно, и бросит. И останешься ты ни с чем — с «убитой» землей и без каких-либо доходов. А я тебе предлагаю оформить правильно землю и отдать ее казачьему обществу в аренду, так на ней же еще и твои внуки работать будут. — Самое сложное, — это атаман говорит уже корреспонденту «ЮР», — вернуть казаку чувство хозяина земли, чтобы он знал, что с ней делать. Возродить ответственность за землю. Вот откуда начнется возрождение казачества, а не со штанов с лампасами. Уже второй год этим и занимаюсь.

Казачья демократия

Трепетное отношение к земле у Калмыковой с детства. — Никем себя не представляла, кроме как агрономом, — признается она. — Есть такая легенда про наш хутор. Враги якобы доходили до хутора и возвращались восвояси — «вертались». Отсюда и название такое — Вертячий. Вот и у меня все «вертается», где бы я ни была, всегда возвращалась в Вертячий. Землю его знаю как свои пять пальцев. Деды мои ее еще возделывали. Поэтому и буду биться за нее. С нерадивыми фермерами — биться, а с местной администрацией — договариваться. То, что земля — выгодный товар, понимает и местная власть. Поэтому оформлять ее под казачье вертячинское общество не спешит. Как не хочет и в уставе местного самоуправления указать хутор Вертячий как место традиционного поселения казаков. — Если эта фраза появится в уставе муниципального образования, то казаки смогут стать реальной управляющей силой. Придется с нами считаться. А пока мы просто общественная организация. Когда организовывали общество, то по дворам ходили, заявления от людей собирали, — вспоминает атаман Александровна. — Объясняли, зачем нам это нужно. Ведь люди говорят: «Да я и так казак, усы, кровь, все при мне, зачем еще какое-то общество нужно?» Пора уже понять, что если мы сами не организуемся по давним казачьим традициям, ничего у нас не будет, никакого будущего. Хотя потихоньку жизнь сама собой возвращается к казачьему укладу. Сравните структуру органов местного самоуправления и построение органов казачьей власти, они идентичны, только названия другие. Вот она, та самая демократия, к которой мы стремимся: атаман, совет стариков, правление (наиболее уважаемые казаки, к мнению которых прислушиваются).

Личный шофер

— Я когда на ней женился, даже представить себе не мог, что она такая сильная, — с любовью смотрит на свою атаманшу муж Виктор. — Она была как лепесток розы — нежная, кроткая, но сейчас командует двумястами казаками довольно толково. И мной тоже. Я шутя говорю, что работаю «личным шофером атамана». Вот клинок ей подарил, вместо шашки. Какой-никакой, но символ власти. — Да ладно, — перебивает мужа Татьяна. — Меня, может, и атаманом выбрали только потому, что тебя уважают. Ему ж самому атаманом в Вертячем нельзя — пришлый он. Хотя, какая разница, откуда человек? Лишь бы дело делал. У меня в обществе даже азербайджанец есть — казак Махмудов, жена у него — потомственная казачка, дети его здесь растут, казачата. По отношению к жизни, к земле, к спиртному — он многим нашим казакам может быть примером. Живет человек по казачьим правилам — почему ж ему не стать казаком? Это старые казаки гордятся усами да песнями, а новые казаки — делами.

Светлана ЛУКЬЯНЧИКОВА

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Другие новости по теме:

30 января 2006 | Просмотров: 1474 | Комментарии (0) | Распечатать