 |
Бюджетные строкиСобственные доходы республики, пережившей несколько локальных войн, последние годы не превышали 14 процентов от потребностей. Все остальное — помощь федерального центра: в 2002 году она составляла 86 процентов, в 2003 — 87,6, в 2004 — 94,4. В нынешнем году размер дотаций из федерального центра утвержден рекордно низкий — 85 процентов. В денежном выражении это более 9 миллиардов рублей. Ежегодно, по результатам проверки Счетной палаты России, выясняется, что часть бюджетных средств в Чечне тратится не так, как надо. Например, в 2003 году 2,3 млрд. рублей (20 процентов бюджета) были израсходованы с нарушением закона: на всякого рода конкурсах и тендерах чаще всего принимал участие один поставщик, отсутствовал кворум для признания торгов состоявшимися, и в результате стоимость товаров и услуг завышалась в два, иногда — в три раза. Невиданная щедрость для бедной республики. Пальма первенства по количеству потраченных таким образом бюджетных средств принадлежит комитету правительства Чечни по бытовому обслуживанию — 461,8 млн. рублей, на втором месте — министерство сельского хозяйства — 381,8 млн. Год от года из центра в бюджет республики поступает все больше денег. Растут и собственные доходы Чечни, но в 10 раз медленнее. Оно и понятно, ведь собственные доходы формируются за счет сбора налогов. И чем менее развита экономика, тем меньше сборов. Экономику в Чечне пытаются развивать, и даже выделяют на это средства. Но какова отдача?
Экономика должна быть…За пять лет на восстановление экономики и социальной сферы Чечни было выделено почти 67 млрд. рублей. Это дополнительно к бюджетным дотациям. Опытные фокусники в таких случаях советуют — следите за руками… Задумывалось, что промышленность Чечни после финансовых вливаний поднимется. Однако отчеты Счетной палаты, которыми располагает «ЮР», утверждают обратное: часть средств была украдена, а львиная доля — использована неэффективно, то есть вхолостую. Федеральные средства распылялись: в республике пытались одновременно реанимировать множество объектов, а на выходе получался почти ноль. Кроме того, программа ежегодно пересматривалась по 2-3 раза, из неё исключались объекты, на восстановление которых уже были затрачены немалые средства. А поскольку непонятно было, кто должен выделить деньги на их консервацию и охрану, «аутсайдеры» оставались брошенными. Так, в 2004 году, только по агропромышленному комплексу 68 из 81 строительных объектов были исключены из программы. Глядя на такую бесхозяйственность, в прошлом году Москва начала сворачивать финансирование программы, финансируя лишь отдельные объекты. К тому же целесообразность строительства и восстановления многих предприятий изначально вызывала сомнения. Яркий пример — бездумное восстановление зданий предприятий. Бездумное — потому как во всей республике некому сообразить, что уцелевшее оборудование (1950—1970 годов выпуска) попросту устарело. Наурский винзавод, Аргунский комбинат хлебопродуктов — на реанимацию таких предприятий направлялись десятки миллионов рублей. Восстановленная «Грозненская экспериментальная мебельная фабрика» не смогла начать работу из-за отсутствия водоснабжения и котельной. Таких «недоработок» — десятки по каждому объекту. «ЮР» не зря призывал следить за руками, ведь более двадцати миллиардов инвестиций в 2003 году из разного рода бюджетов привели к потрясающим результатам: ни один крупный промышленный объект в Чечне в том году восстановлен не был — к такому выводу пришел аудитор Счетной палаты РФ Сергей Рябухин.
Восставшие и неработающиеВпрочем, были и другие примеры. Когда отстроенные заново объекты оказывались просто нерентабельными. Например, трикотажная фабрика, рассчитанная на 350 рабочих мест. На ее восстановление затратили 166,8 млн. рублей. Но выпуск трикотажных изделий не освоен, монтаж оборудования не завершен, рабочие не обучены. Вместо 350 человек на фабрике на момент проверки трудилось всего 30. И опять рука потянулась к бюджету — на этот раз, с просьбой выделить еще 10 млн. рублей. На частичное восстановление здания ГУП «Оргтехника» было потрачено 11,5 млн. рублей. Но новое оборудование закуплено не было. Рабочие своими силами пытались отремонтировать старое, но оно работало только на 15 процентов от предполагаемой мощности. В результате предприятие выпускает лишь один вид продукции — ручные машинки для домашнего консервирования! Комментарии, как говорится, излишни.
Цели и средстваСкучно и долго перечислять все приписки и нарушения, «потерянные» по пути в Чечню автомобили и оборудование и прочие способы «отмывки» бюджетных средств. Интересен ответ на вопрос: а можно ли было восстановить разрушенную экономику республики на 67 миллиардов рублей? Что вообще можно было сделать на эти, выделенные за последние пять лет, миллиарды? Мнение чеченской стороны предугадать было не сложно. Президент Чечни Алу Алханов высказался, что средств, которые выделяет федеральный центр, явно недостаточно. Вице-премьер Рамзан Кадыров и вовсе подсчитал, что только на сельское хозяйство требуется 150 млрд., а на восстановление Грозного — еще более 110 миллиардов. Аппетиты Чеченской Республики вполне понятны. За комментарием «ЮР» обратился к эксперту фонда «Открытая экономика», ведущему научному сотруднику Института мировой экономики и международных отношений (г. Москва) Ростиславу Капелюшникову: — Посчитать, много это или мало 67 миллиардов рублей на восстановление экономики Чечни — нереально. Сомневаюсь, что политики, которые озвучивают какие-то цифры, компетентны. Например, три года назад Станислав Ильясов, будучи премьером Чечни, говорил, что всю экономику республики можно восстановить за 86 миллиардов. Жизнь показывает, что или он ошибался, или деньги пошли не по назначению. Ну а теперь самое время вернуться к главному вопросу: есть ли дно у «чеченской бочки» и где оно? Тот факт, что последнее время федеральный центр берет под свой контроль свои же финансовые вливания в республику, безусловно, радует. Даже вселяет надежду, что когда-нибудь КПД чеченской экономики повысится в разы и убогий паровоз превратится-таки в современный локомотив. Значит, «дно у бочки» все-таки есть. Просто чеченский пожар все эти годы Москва тушила довольно оригинально — денежным потоком, одновременно откармливая местные элиты. Можно по разному оценивать эффективность денежного «тушения», но резон, несомненно, есть. Богатые люди (речь идет об элитах, а не о чеченском народе!) по горам скакать не будут, а к комфорту быстро привыкаешь. Да и чем этот способ первоначального накопления капитала хуже разных этапов приватизации, через которые прошла вся Россия? Ну, а если «дно у чеченской бочки» есть, то и понятно где оно. В Москве.
Комментарий
С экономической ситуацией в Чеченской Республике мало кто так знаком, как председатель правительства ЧР Сергей Абрамов. До назначения на этот пост в марте 2004 года, он работал экспертом Счетной палаты РФ и по долгу службы занимался проверкой расходования бюджетных средств в Чечне. А в Счетную палату пришел с поста министра финансов республики. В комментарии «ЮР» Сергей Абрамов предельно откровенно высказался о Федеральной целевой программе «Восстановление экономики и социальной сферы Чечни». — Эффективность вышеуказанной программы на выходе получилась не то что низкая, а крайне низкая. Причина? Чтобы успешно реализовать любую программу, надо для начала проанализировать ситуацию в целом, принять решение на что тратить деньги и главное — как. А потом желательно еще правильно потратить. Ничего этого в Чечне сделано не было. Счетная палата на протяжении всех лет говорила о недостатках, но наши предложения не учитывались на местах, а Москва продолжала выделять средства. Можно попытаться ответить на извечные русские вопросы: «Кто виноват?» и «Что делать?». Виновата Москва — министерства не контролировали расход средств. Виновата Чечня — узкокорпоративные интересы превалировали над общенациональной идеей восстановления республики. В итоге, программу свернули, а средства, которые еще должны были идти на нее, перераспределили. Сейчас тратим деньги только на социально-значимое и культурное строительство — больницы, жилые дома, школы, клубы и так далее. Преображается облик республики. Это очень важно, чтобы впоследствии привлечь инвесторов. Инфраструктуру мы уже подготовили, и люди, готовые вложить собственные средства в экономику республики, уже есть. Объем частных инвестиций в прошлом году составил 100 миллионов долларов, в нынешнем его планируется увеличить до 200—250 миллионов.
Инга ПЕЛИХОВА
|
|
