Штурм тройной крепости

Категория: Политика, Тема номера | автор: admin

Судный день

Не удивительно, что российскую общественность, которая согласно исследованиям Фонда «Общественное мнение» мало знакома с самим законом (47% респондентов впервые услышали о нем в ходе опроса), больше всего всколыхнула спорная норма, наделившая Вооруженные силы официальным правом уничтожать самолеты и суда, захваченные террористами. Из-за этого положения отдельные депутаты Госдумы попросту бойкотировали голосование. Одним из восьмерых «воздержавшихся» был зампредседателя комитета Госдумы по безопасности Виктор Илюхин. По его мнению, толкование «необходимая оборона» немножко размыто, а это «действительно опасные вещи, поскольку в реальности Вооруженные силы могут применить оружие тогда, когда этого не требует ситуация». По поводу «необходимой обороны» с депутатом Илюхиным полностью согласился доктор юридических наук, профессор Игорь Тунов, который выступает адвокатом потерпевших практически во всех масштабных терактах последних лет: — Критерии не прописаны. Непонятно — если пьяные пассажиры приставили стюардессе нож к горлу, достаточно ли это для приказа открыть огонь на поражение? — заявил он «ЮР». — «Исключительность случая» — слишком общая формулировка. А ситуация с морскими судами вообще поставила Игоря Трунова в тупик: — Приказы открывать огонь на поражение недопустимо закреплять законодательно. Самолет может упасть на населенный пункт, количество жертв будет огромное. Но максимум, что может случиться с судном, захваченным террористами, — оно врубится в берег и утонет. Просто наши доблестные войска хотят работать на опережение. Но оправдывает ли это человеческие жертвы? По мнению председателя комитета Госдумы по безопасности Владимира Васильева, захваченные суда не менее опасны, чем самолеты: — Прецедентов захвата судов в России пока не было, но были угрозы, и чисто технически исполнение этих угроз возможно, — пояснил он «ЮР». — Взрыв газоналивного танкера сопоставим со взрывом ядерной бомбы малой мощности, какую в свое время сбросили на Хиросиму.

Люди и боги

Как признался «ЮР» глава пресс-службы фракции «ЕР» в Госдуме Игорь Демин, закон отнюдь не идеален — впрочем, как и все законы. — Ведь их пишут люди, а не боги, — пояснил он. Правда, не всех подобный подход устроил. Хотя бы по той причине, что люди смертны. А у мусульман принято хоронить своих мертвых в тот же день до захода солнца. Сенатор от правительства Ингушетии, член комитета Совета Федерации по безопасности Исса Костоев заявил «ЮР», что будет хлопотать о поправках в закон, касающихся выдачи трупов террористов. Напомним, что после попытки захвата Нальчика в октябре прошлого года, в столице Кабардино-Балкарии возникло целое движение матерей, требующих выдать для захоронения тела погибших во время антитеррористической операции сыновей. — С момента нападения на Нальчик, когда было высказано пожелание внести изменения в УПК касательно выдачи трупов террористов, ничего не изменилось,— пояснил «ЮР» ингушский сенатор. — В новом законе о противодействии терроризму тоже есть очень серьезный ляпсус. Когда кругом лежат трупы, на каждом убитом не написано, террорист он или нет. А решать вопрос — отдавать ли труп родственникам — надо быстро. А когда можно решать? Когда предъявлено официальное обвинение в терроризме? Кроме того, как пояснил «ЮР» Исса Костоев, закон не совсем понятно прописывает, кто террорист, а кто — не совсем, чей труп выдавать можно, а чей — нельзя: — По новому закону получается, что если пацану дали $100 за то, чтобы он пошел пострелял, а его самого убили, то он погиб «при пресечении террористической акции». И его труп не отдадут. А если, допустим, спецслужбы узнали, где находится Басаев, пошли на захват и убили тех, кто с ним, то это не террористическая акция? И труп такого убитого отдадут? Какая разница? И тот бандит, и этот. Закон требует уточнений.

Экранное зло

Экс-президент Северной Осетии, ныне сенатор Александр Дзасохов, который знает о терактах и их последствиях не понаслышке, предложил уточнить в сопредельных с новым законом «О противодействии терроризму» нормативных актах особенности использования воинских подразделений в ходе контртеррористических операций. Его коллега Михаил Лапшин заявил, что закон нуждается в строгом определении круга лиц, имеющих право участвовать в переговорах с террористами. По его мнению, на переговоры, как мухи на мед, часто слетаются потерянные политики — поднимают свой имидж. Депутат Госдумы Владимир Жириновский недоволен тем, что закон не регламентирует деятельность СМИ в освещении терактов — слишком уж навязчиво, по его мнению, журналисты говорят о несчастьях, а иногда и портят зрителям праздник. Правда, ни один сенатор или депутат не обмолвился о том, что в новом законе не прописан механизм компенсации родственникам погибших в терактах. Устранить упущение намерен юрист Игорь Трунов, снискавший известность как адвокат, отстаивающий интересы жертв терактов в Волгодонске и Москве, захвата Театрального центра на Дубровке и жертв крушения самолетов Ту-134 и Ту-154. Он готовит свой вариант поправок к законопроекту. По мнению его клиентов, необходимо законодательно обозначить статус «потерпевший», который даст им соцпакет, право на получение жилья, ежемесячную пенсию по потере кормильца, пенсию по инвалидности, льготы на квартплату. Накануне 1 марта, когда новый закон был одобрен в Совете Федерации, представители организаций, объединивших родственников жертв терактов в Москве, Волгодонске и Беслане, пытались воздействовать на федеральную власть через председателя комитета по правам человека Эллу Памфилову. Они рассказали ей о своих пожеланиях, надеясь на посредничество. Тогда госпожа Памфилова заявила, что очень сочувствует, но не может ничего обещать. На следующий день Совет Федерации принял закон без этих норм. А через неделю его подписал Владимир Путин.

Инга ПЕЛИХОВА

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Другие новости по теме:

27 марта 2006 | Просмотров: 960 | Комментарии (0) | Распечатать