 |
Первое, что увидел десант «ЮР», подъехав к русско-украинской границе, были коврики и подстилки, разбросанные там и тут под чахлыми придорожными деревцами. Если это пикник, то почему в таком неудачном месте — ни озерца рядом, ни речки? Увы, это оказалось вовсе не место отдыха, а переход братьев славян через их совместную, братскую границу. Кто дремал на ковриках, кто в машинах. Мы же, бедолаги, приехали к обеду, а впереди нас было шестьдесят легковушек и микроавтобусов. Знающие люди, регулярно пересекающий этот пограничный переход «Весело-Вознесенский», что за Таганрогом, пояснили, что это часов на десять. Испытание, отнюдь не веселое... Детей в километровой очереди было много: те, что постарше, крепились из последних сил, на маленьких было больно смотреть. В машине, стоящей в очереди впереди нас, явно назревал семейный скандал: — Пойди, договорись! Ты шо, не мужик? Дитя бы хоть пожалел, посмотри, на нем уже лица нет! — ругала мужа симпатичная украинская гражданка. — С чем мне туда идти, по 300 рублей с носа, говорят, берут! Нет у меня денег, — как-то совсем не весело отвечал ее муж. Выходит, еще можно и «договориться»? Чтобы понять, как именно это делается, корреспондент «ЮР» занял наблюдательный пост возле полосатого шлагбаума и два часа просидел «в засаде» — на лавочке аккурат напротив яркой будочки пограничника, поднимающего и опускающего этот шлагбаум. Счет въезжающих и выезжающих машин все время шел один к пяти: пока российские пограничники и таможенники досматривают и оформляют один автомобиль, украинские успевают пропустить пять. Поэтому переход границы в обратном направлении занимает полчаса от силы. Чем объяснить этот феномен? «ЮР» попытался это выяснить (между прочим, очень вежливо, как мама в детстве учила) у начальника Весело-Вознесенского пограничного поста. И совершенно неожиданно… нарвался на грубость. Господин офицер не то что на вопросы отвечать, фамилию свою назвать и то отказался. Зато, тщательно проверив редакционные документы, попытался… отобрать паспорт. Вроде бы для того, чтобы снять с него ксерокопию. Наверное, пограничник решил внести настырных журналистов в какой-нибудь черный список «невыездных». — Вы не имеете права без разрешения нашего руководства работать на приграничной территории! — грозно рыкал на меня совсем еще юный офицер. Бог с вами, молодой человек, какая там работа! Третий час, как простые смертные, в очереди паримся. Хотя, если честно, наш «наблюдательный пост» — лавочка напротив будки прапорщика, вашего подчиненного, оказался очень даже интересным местом… Вот один гражданин средних лет в черной кепке, черных шортах, черных носках (и сам чернявый) подходит к прапорщику и что-то ему шепчет. Тот ему также тихо что-то отвечает. Чернявый расплывается в улыбке и на всех парах несется к своей машине, в конец колонны, хватает паспорта и бежит обратно. При его приближении прапорщик быстро заходит в свою будку, парень за ним следом. Через минуту он выскакивает оттуда и снова несется к своей машине. Выруливает из очереди и с победным видом подъезжает к шлагбауму. Еще через пять минут его синяя «Лада» госномер М 724 ТА 23 пересекла границу. За ней также, без очереди, лихо проскочила крутая черная иномарка с украинскими номерами, потом малиновая «тачка» еще покруче. Многие водители (видимо, самые умные) вообще не становятся в хвост очереди, а сразу подъезжают к шлагбауму. Останавливаются на пятачке возле кафе (вроде как они покушать сюда приехали). Спокойно выходят из машины и, не мешкая, направляются к пограничнику у шлагбаума. Дальше все по тому же сценарию: прапорщик заходит в будку, водитель за ним следом… Через минуту проезд открыт. Наша же редакционная машина за два с половиной часа продвинулась всего метров на 50. Самое лучшее, что можно было придумать в подобной ситуации, это вернуться в Ростов. Ведь именно здесь находятся всякие большие начальники, которых можно спросить, кто же все-таки устроил этот ад (и для грешников, и для праведников) на российско-украинской границе? Летние репортажи с курортов пока подождут, до этих курортов нашим читателям еще добраться нужно. Живыми и здоровыми.
Комментарий
Олег Долгополов, зам. начальника службы организации таможенного контроля Южного таможенного управления: — По утвержденным типовым схемам легковой автомобиль должен пересекать границу за 15 минут, автобус — за 30. Очереди же на пунктах пропуска считаются браком в работе пограничников. В прошлом году на российско-украинской границе возникла та же ситуация: люди часами и даже днями простаивали в пробках. Пошли жалобы, и тогда из Москвы, из штаба пограничных войск, приехала группа офицеров. Они быстро разобрались в ситуации, нашли, как решить проблему, и очереди рассосались буквально за несколько дней. Однако в этом году все опять повторилось. Летом на каждом пункте пропуска российско-украинской границы нужно сажать на паспортный контроль по пять-шесть сотрудников, а тут один. Что касается таможенной службы, мы осматриваем автотранспорт быстро, нашей вины в огромных очередях нет. Полковник Виктор Евусяк, зам. командира Ростовского пограничного отряда: — Сложившаяся ситуация нас тоже беспокоит, тем более что возникает она каждое лето. Причина известна: все пункты пропуска на российско-украинской границе в Ростовской области, кроме Новошахтинского, с 1992 года работают по временной схеме. Они не обустроены должным образом, не хватает помещений, чтобы можно было создать столько рабочих мест, сколько нужно. В Весело-Вознесенском пункте перехода проверяют паспорта и вносят данные в банк данных три сотрудника, на проверку каждого человека уходит до пяти минут. Между прочим, строить новые современные пункты пропуска должны областные власти, это их обязанность. Со своей стороны мы спрашиваем с наших сотрудников очень строго, если надо, наказываем, с работы снимаем…
Анна ЛЕБЕДЕВА
|
|
